Во-первых, индивидуальный подход. То, что фактически подразумевается под этим на сегодняшний день, есть лишь дифференциация или индивидуализация. К примеру, придумываются трехуровневые учебники, или один курс для сангвиников, а другой для флегматиков и т.д. Можно создать двадцать курсов английского в зависимости от темперамента, IQ, возраста, мотивации. Но это лишь дифференциация, но никак не индивидуальный подход. Чем больше дифференциация, тем более мелкие ячейки в нашей сетке. Можно сделать сколь угодно мелкие ячейки, но это все равно остается та же сеть. Удочка – это принципиально другое. Индивидуальный подход – это создание новой методы для каждого ребенка.
Во-вторых, дети, которые идут «без проблем», т.е. быстро и толково двигаются по предлагаемому нами материалу, нас пугают. «Нормальный» ребенок должен дискредитировать выработанную нами технику и заставить нас думать и искать. А халява, предоставляемая нам «умненькими», пугает нас как бесплатный сыр. Вспомнить одаренных и талантливых детей, которые стремительно двигались вперед – это приятно, но с благодарностью за подаренные открытия вспоминаешь трудных, «неповоротливых», сопротивляющихся детей, которые позволили нам воскликнуть «Эврика!». Программа, методика преподавания, учебный план и учебники – все это категорически несовместимо с индивидуальным подходом.
В-третьих, такой поисковый подход предполагает импровизацию, а не некую методу. На деле, импровизация отрицает всякую технику, а метода убивает свободу поиска. Импровизация – это сердце преподавания, а всякая метода, и в особенности, авторская – это махровый догматизм, игнорирующий неповторимость личности.
В-четвертых, вера в метод так велика, что если только метод хорош, то и учитель, пользующийся им, кажется освященным. Учитель скрывает свою личность, часто убогую и вредоносную для ребенка, за модной методой – но ребенок воспитывается и обучается личностью, а не победоносным методом Занкова или Монтессори.
В-пятых, навязывание учителем своей, “правильной” методы в противоположность якобы нерациональным способам мышления ребенка – если оно, это насилие, удается – лишает ученика своей точки зрения и появляется навязчивая зависимость ученика от учителя, то есть точкой зрения ребенка становится его педагог.
В-шестых, не надо думать, что мы некоторое время бьемся над созданием методы, а потом работаем по ней. Нет, все наоборот – процесс построения уникального подхода и суть само обучение.